Красноярский краевой суд оставил в силе решение первой инстанции в споре о признании недействительной сделки по продаже автомобиля, находящегося в совместной собственности супругов, по заявлению одного из них (имеется в распоряжении «АГ»).

Супружеская пара в период брака приобрела автомобиль Nissan Almera за счет заемных средств ЗАО «РН Банк». Кредитный договор и право собственности на машину были оформлены на супругу – гражданку П. Впоследствии автомобиль был продан гражданке Б. по договору купли-продажи.

Позднее гражданка П. обратилась в суд с иском к покупательнице автомобиля и бывшему супругу о признании недействительным указанного договора купли-продажи и применении последствий недействительности сделки. Истица ссылалась на то, что спорный автомобиль был приобретен в период брака с ответчиком и являлся общим имуществом супругов. По словам П., ее бывший супруг продал автомобиль за 150 тыс. руб., однако она не подписывала соответствующий договор купли-продажи, не передавала своему супругу полномочия на продажу машины, не оформляла согласия на сделку и не получала деньги от продажи.

В Советском районном суде г. Красноярска П. поддержала исковые требования, а ответчики не признали иск.

В суде истица пояснила, что она не встречалась с покупательницей автомобиля и не обсуждала с ней вопрос о его продаже. Также П. утверждала, что супруг подделал ее подпись в спорном договоре, и в подтверждение своих доводов представила заключение судебной экспертизы, выполненной ФБУ Красноярской ЛСЭ Минюста. Согласно указанному документу рукописная запись Ф.И.О. истицы и ее подпись в строке «продавец» в спорном договоре были выполнены не ею самой, а другим лицом с подражанием ее подлинной подписи.

Бывший супруг П. не отрицал в суде, что подделал подпись в договоре купли-продажи автомобиля. При этом он утверждал, что вместе с бывшей супругой показывал автомобиль Б., истица сама заполняла текст договора купли-продажи, кроме того, она получила от него половину денег за вырученный автомобиль. Также ответчик сообщил суду о том, что автомобиль был продан покупательнице за 445 тыс. руб., о чем свидетельствовала расписка о получении денежных средств, выданная им покупательнице.

Указанную сумму сделки озвучила и Б., которая считает себя добросовестным приобретателем спорного имущества. Она пояснила суду, что виделась с гражданкой П. в день показа автомобиля, однако отрицала присутствие истицы при заключении сделки. По словам ответчицы, для заключения сделки купли-продажи супруг истицы привез уже подписанный договор. Кроме того, Б. указала на пропуск истицей срока исковой давности, который следует считать от даты заключения спорного договора, и отметила, что надлежащим способом защиты прав истицы будет предъявление иска к ее бывшему супругу о взыскании 50% денежной суммы, полученной от реализации автомобиля.

Районный суд отказал в удовлетворении исковых требований, исходя из того, что спорный автомобиль являлся совместной собственностью супругов. Как указал суд, для совершения одним из супругов сделки по распоряжению движимым имуществом и сделок, не требующих нотариального удостоверения, не требуется получать нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Поэтому, пока не доказано иное, презюмируется, что любые действия супруга с движимым имуществом совершены с согласия второго супруга (ст. 35 СК РФ).

Кроме того, суд сослался на пропуск истицей срока исковой давности, при этом отказавшись восстанавливать его в силу того, что «истица не несла расходов по содержанию, не принимала мер по обеспечению сохранности данного автомобиля, не обеспечивала заключение договора ОСАГО в отношении него и не проявляла интереса к судьбе данного автомобиля». Также суд указал, что одним из способов защиты прав истицы может быть предъявление иска к ее бывшему супругу о взыскании половины суммы, полученной от продажи автомобиля.

Впоследствии истица подала апелляционную жалобу, в которой просила отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность. В жалобе, помимо прочего, указывалось на неправильное исчисление судом первой инстанции срока исковой давности, который следовало исчислять с момента, когда ей стало известно о нарушенном праве.

Изучив материалы дела, Красноярский краевой суд пришел к следующим выводам.

Как пояснил суд, совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим движимым имуществом, и оспариваемая другим участником по мотиву отсутствия на то согласия законодателем квалифицируется как оспоримая и может быть признана недействительной, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом. Бремя доказывания юридически значимого обстоятельства возлагается на участника совместной собственности, оспаривающего сделку.

Апелляция указала, что в данном случае имелось ясно выраженное согласие обоих супругов на распоряжение имуществом. Также она отклонила доводы жалобы, связанные со стоимостью спорного имущества и ценой оспариваемой сделки, заключением договора купли-продажи, так как юридически значимым обстоятельством в указанном споре являлась доказанность факта осведомленности стороны покупателя о наличии возражений истицы относительно продажи спорного автомобиля.

Красноярский краевой суд пришел к выводу, что покупательница автомобиля полагала, что продавец распоряжается имуществом с согласия супруги, в связи с чем признал ее добросовестным приобретателем.

Также апелляция поддержала вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку о нарушенном праве она должна была узнать с даты продажи автомобиля – 5 марта 2016 г., а в суд П. обратилась лишь в сентябре 2017 г.

В судах интересы истицы представлял юрист Константин Иванов, который сообщил «АГ», что собирается обжаловать апелляционное определение и намерен дойти в указанном споре до Верховного Суда РФ. «П. не давала согласия на сделку, поэтому в ней имеется порок волеизъявления. Нарушение принципа согласованности сторон приводит к ничтожности сделки, – пояснил юрист. – Супруг истицы необоснованно распорядился общей совместной собственностью, а ответчик подтвердил, что в сделке по купле-продаже авто отсутствовало согласие его супруги».

Также Константин Иванов отметил, что при заключении спорного договора ответчица Б. должна была проявить необходимую разумность, добросовестность, осмотрительность, и она имела такую возможность, поскольку фактически проживала по соседству с истицей и могла запросить согласие на сделку второго продавца.

«В планах пока не идет речи о применении последствий недействительной сделки. Сначала необходимо признать ее таковой», – заключил Константин Иванов.