13 мая Заиграевский районный суд Республики Бурятия с участием присяжных заседателей на третьем круге рассмотрения во второй раз вынес оправдательный приговор (есть у «АГ») гражданину П., обвиняемому в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть. В ходе рассмотрения дела у П. несколько раз сменялись защитники, включая и назначенного судом, с января 2021 г. обвиняемого стала защищать адвокат АП Иркутской области Ольга Чернова, которая рассказала «АГ» об особенностях дела и сложностях при его рассмотрении.

Версия следствия

По версии следствия, 12 апреля 2018 г. П. в компании нескольких человек распивал спиртное в лесу недалеко от своего дома. В какой-то момент между собутыльниками возникла ссора и П. нанес несколько ударов А., после чего тот вместе с Н. ушел домой к последнему. Вечером того же дня П. прибыл к дому Н. и, как полагает следствие, нанес А. не менее двух ударов кулаком в голову, причинив тому ряд травм, включая закрытую черепно-мозговую травму. На следующий день А. скончался, согласно заключению судмедэкспертизы, его смерть наступила в результате отека и дислокации головного мозга.

В связи со смертью потерпевшего П. было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 111 УК РФ за причинение тяжких телесных повреждений, повлекших по неосторожности смерть человека. В его отношении была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, впоследствии она заменялась домашним арестом, но далее обвиняемый вновь был помещен в СИЗО. Потерпевшей по уголовному делу была признана сестра покойного С.

Первый оправдательный был отменен апелляцией

Уголовное дело рассматривалось в Заиграевском районном суде Республики Бурятия с участием присяжных заседателей. В ходе судебного разбирательства подсудимый отрицал свою причастность к преступлению. По его словам, во время распития спиртного А. сам напал на него и начал душить, за что получил удар по голове бутылкой от В., который также участвовал в распитии спиртных напитков. По словам П., он лишь дважды ударил потерпевшего по губам, иных телесных повреждений ему не наносил.

29 апреля 2019 г. присяжные вынесли оправдательный вердикт, посчитав, что событие преступления отсутствует. «Следовательно, по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, подсудимый П. на основании вердикта коллегии присяжных заседателей подлежит оправданию согласно п. 1 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ», – отмечалось в приговоре (есть у «АГ»).

В апелляционном представлении прокуратура помимо прочего указала, что подсудимый и его защитник неоднократно сообщали присяжным порочащие покойного сведения. Гособвинитель добавил, что защитник П. неоднократно ходатайствовал об исследовании характеризующего обвиняемого материала, а председательствующий также сообщил присяжным сведения о личности подсудимого, потерпевшего и свидетеля Н.

11 июля 2019 г. Верховный суд Республики Бурятия отменил оправдательный приговор и направил уголовное дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. В апелляционном определении (имеется у редакции) отмечалось, что присяжным постоянно сообщались сведения, не относящиеся к обстоятельствам дела и не подлежащие исследованию с участием присяжных, ставящие под сомнения законность получения доказательств, представленных стороной обвинения, и их допустимость. Апелляция также сочла, что председательствующий судья не выяснял у сторон, относятся ли известные новому свидетелю Л. сведения к обстоятельствам дела, подлежащим исследованию в присутствии присяжных.

«При выступлении в прениях сторон адвокат и подсудимый выходили за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, ставили под сомнение допустимость доказательств стороны обвинения», – отмечалось в определении второй инстанции. В свою очередь, судья Восьмого кассационного суда общей юрисдикции вынес постановление об отказе в приеме кассационной жалобы осужденного П.

Обвинительный приговор был отменен кассацией

При новом рассмотрении уголовного дела 10 октября 2019 г. первая инстанция с участием присяжных вынесла подсудимому обвинительный приговор (есть у «АГ»). В нем указывалось, что виновность П. подтверждается исходя из установленных обстоятельств уголовного дела. При этом отмечалось, что подсудимый не предвидел наступление смерти потерпевшего, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть наступление его смерти. «Установленные фактические обстоятельства дела не дают суду оснований полагать, что П. причинил А. тяжкий вред здоровью при превышении пределов необходимой обороны», – отмечалось в приговоре, которым П. было назначено наказание в виде 8,5 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционной жалобе адвоката АП Республики Бурятия Андрея Ординарцева, который защищал П. в тот момент, в частности, отмечалось, что в материалах дела отсутствовали сведения об извещении и вызове всех кандидатов в присяжные, включенных в списки и подлежащих вызову в судебное заседание для участия в формировании коллегии присяжных. Адвокат также заметил, что сам сформированный состав коллегии присяжных был тенденциозным и предвзятым.

По мнению защитника, гособвинитель в своем вступительном слове изложил сведения о подсудимом, не относящиеся к существу предъявленного обвинения. А при исследовании фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия по фотографиям прокурор давал свою оценку произошедшим событиям и доводил ее до присяжных. Кроме того, подчеркивалось в жалобе, после оглашения в присутствии присяжных вопросного листа председательствующий начал излагать напутственное слово и не передал при этом старшине присяжных вопросный лист, а сделал этого лишь после напоминания гособвинителя.

В свою очередь, в апелляционной жалобе П. отмечалось, что председательствующий судья выслушал вердикт присяжных сидя, а в составе присяжных одна из заседателей приходилась близкой родственницей покойному и потерпевшей.

В апелляционном определении (есть у «АГ») Верховный суд Республики Бурятия со ссылкой на судебный протокол указал, что прокурор не давал свою оценку событиям по фотографиям. Также суд посчитал, что, напоминая об исследованных в суде доказательствах, как уличающих подсудимого, так и оправдывающих его, председательствующий не выражал при этом своего отношения к этим доказательствам и не делал выводов из них. Доводы о тенденциозности присяжных апелляция посчитала голословными и ничем не подтвержденными. «Наличие родственных связей кандидата в присяжные заседатели Е. с потерпевшими А. и С. не повлияло на вердикт присяжных, так как она не участвовала в вынесении вердикта коллегией присяжных заседателей и на стадии формирования коллегии заявила самоотвод», – отмечалось в определении.

Поскольку приговор был оставлен в силе, П. был направлен отбывать наказание в ИК-22 в Приморском крае.

Осужденный и его защита направили жалобы в кассацию. 18 ноября 2020 г. Судебная коллегия по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции отменила обвинительный приговор и апелляционное определение и направила уголовное дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. Кассация отметила, что в рассматриваемом деле были нарушены требования УПК РФ, регламентирующие порядок составления вопросного листа.

В частности, после предоставления сторонам времени для подготовки замечаний к содержанию и формулировке вопросов, а также подготовки предложений о постановке новых вопросов председательствующий не выяснял у них наличие таких замечаний и предложений, не удалился в совещательную комнату для окончательного формулирования вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, и внесения их в вопросный лист. «Нарушение требований ч. 4 ст. 338 УК РФ и тайны совещательной комнаты, допущенное председательствующим при составлении вопросного листа, является существенным, поскольку путем нарушения процедуры судопроизводства повлияло на вынесение законного и обоснованного приговора и на исход дела», – подчеркивалось в кассационном определении.

На третьем круге рассмотрения присяжные вновь оправдали подсудимого

Уголовное дело в третий раз поступило в Заиграевский районный суд. В ходе судебных прений адвокат подсудимого Ольга Чернова настаивала на том, что на изъятых с места происшествия вещественных доказательствах не обнаружена кровь ее подзащитного, вместе с тем на одном из них обнаружены следы крови погибшего и свидетеля Н. По ее словам, следствие не стало изучать образец крови свидетельницы Н., которая в момент смерти А. находилась в доме, где потерпевший умер, была в алкогольном опьянении, вела себя агрессивно, выкрикивая, что «возьмет трубу и покажет всем», а также фразу «это я его». Соответственно, подчеркнула защитник, правоохранители должным образом не проверили причастность этой женщины к совершению преступления.

Ольга Чернова добавила, что следствие также не прорабатывало версию о том, что между супругами Н. и А. мог произойти конфликт. Адвокат также предположила, что потерпевший мог быть убит на улице, а затем покойного переместили в дом супругов Н., поскольку уличная температура в день инцидента составляла 0 градусов, а тело убитого на момент приезда скорой уже остыло до нулевой температуры. Защитник заметила, что, согласно заключению эксперта, кисти подсудимого не были травмированы, хотя, по версии следствия, он якобы нанес все телесные повреждения потерпевшему. «Мог ли П. нанести подобные удары кулаком, не повредив кисть? Однозначно не мог. И подтверждения обратного органом обвинения не представлено», – подчеркивала адвокат.

Защитник также отмечала расхождение в выводах двух судмедэкспертов относительно времени смерти А., характера и происхождения полученных им травм, отметив неконкретность и неинформативность их заключений. «Выводы экспертов настолько широки, что не позволяют сделать конкретные и однозначные выводы относительно времени смерти, причин смерти и, самое главное, – совершенно не устанавливают вину П. в смерти А. Из показаний Н. и В. следует, что ни в лесном массиве, ни возле дома Н. указанные свидетели не видели, что П. наносил удары», – указывала адвокат в прениях.

Ольга Чернова также обращала внимание присяжных на то, что следствие не опровергло версию о том, что телесные повреждения А. были нанесены еще до встречи с ее подзащитным. По ее словам, потерпевший приехал в поселок в алкогольном опьянении; что было с ним до приезда в населенный пункт, следствием не установлено.

В итоге присяжные вновь вынесли оправдательный вердикт, признав недоказанным факт того, что преступное деяние имело место. Суд оправдал П. за отсутствием события преступления, за ним было признано право на реабилитацию.

Комментарий защитника

«Проанализировав уголовное дело, я пришла к выводу о его изначальной несостоятельности и сочла, что следователь просто не захотел разобраться должным образом в материалах дела, – рассказала Ольга Чернова в комментарии «АГ». – Абсурдность этого уголовного дела заключается в том, что в его материалах имеется допрос П. в качестве подозреваемого, которым он подтверждает нанесение ударов потерпевшему в количестве не менее пяти раз по лицу, голове, в область верхних и нижних конечностей. Вместе с тем данные показания не соответствуют реальным событиям. П. не наносил данные удары потерпевшему. Допрос был напечатан заранее следователем и подписан подозреваемым без его прочтения, что сыграло роковую роль в его судьбе». По словам Ольги Черновой, защитник по назначению также подписал протокол, не вникнув в ситуацию в целом. Далее П. пытался оспорить протокол допроса, но везде получал отказы.

Адвокат добавила, что линия защиты подсудимого была направлена на несколько версий, которые не были отработаны на стадии следствия и на стадиях судебного разбирательства. «Речь идет о том, что к смерти потерпевшего могут быть причастны свидетели В. и супруги Н. Защита также смогла найти свидетеля, который ранее не допрашивался по данному уголовному делу; он пояснил: ему известно, что свидетель В. наносил удары по голове потерпевшему. Были истребованы новые документы, произведен анализ материалов уголовного дела в целом», – отметила она.

Адвокат также сообщила, что гособвинение уже подало апелляционную жалобу. «Очень надеюсь на справедливость суда апелляционной инстанции и не приемлю для себя лично возможность отмены вынесенного приговора», – отметила защитник.